Рождественская
сказочка
Вот
вцепился Ваня в печать и никому не дает. Ладно бы так, а то ведь шлепает на что
попало. Вот он отштемпелевал 4-ый компьютер, решили вызвать чумовоз из
Ганнушкина.
Елка
позвонила и сказала : "My name is Yelia". "Чо?"- удивились
там. "Вот так всегда",- вздохнула Елка. "I can spell it - Y-E.. "-"Адрес!"
- кричат психовозы. "Borovskij proezd, 6-36". Ждут, ждут -
никто не едет.
А
Ваня буйствует - личный состав метит. Тогда Лаша позвонил. Там говорят:
"Психушка." " Продаем кофе", - не растерялся Лаша.
"Как? - В жестяных банках из под пива." -"Адрес!" Тут он
адрес и назвал. А Ваня услышал - и кричит: "Договор сделаем, и печать!
печать! поставим!!".
Приехали
сразу за двумя. Лаша отбивался и кричал: "У нас отличный кофе! Это
правда!" Гойя оторвался от компьютера и сказал: "Конечно, в чем
дело? Вы что, недовольны ценой? Я как начальник отдела маркетинга..." Но
его сразу вяжут.
Усталый
санитар закурил. И тут ворвался Пенкин с дыроколом... В общем, Пенкина тоже.
С
улицы донесся молодецкий посвист и куплеты We will rock you. Картавцев шел на
работу. Даже ему раздеться не дали.
Тут
заехал Алексей Иваныч. "Пенкина и Картавцева нету, говорит, - тогда я
покурю." "Вы, ребят, из психушки? - Ну...- Ну к-как у вас там, все
нормально? Нет ли чего поприватизировать, особенно трудовым коллективом?"
Ну, ясно.
А
Шерстюка взяли по дороге к метро. Он радостно раскидывал приватизационные
документы и пел - "Вот и все, вот и все!"
Ка
Па же Дзонг спел санитарам песенку и его загрузили. Макса
же спрашивать не стали. А Катя Боровская пришла с телефоном в обнимку и сама
попросилась. А
Елка взяла в зубы шишку и прикинулась елкой. Срубили под корень. А
Екатерина Ганюшкина ей помогла маскироваться: принесла снежку и полила хвойным
дезодорантом. Так и унесли. С флакончиком.
А Ирка печатала договор, по которому Дайм платил
Дайму за Дайм в счет кредита. Прочитали через плечо - и до кучи. А
тут пришел Кузин. "Откуда?" -спрашивают. "От пингвинов" -
радостно ответил Кузин. Так и не понял ничего - куда, за что.
А Яськуша нервно курил. "Чего делаешь? -
Коносамент разбиваю." "Пойдем, пока еще чего не разбил" -
говорят. Пошел. А
Дима Гуров печатал платежку и смеялся. Недосмеялся. Хотя нет - недопечатал.
А
Певзнер только и успел сказать, что он беженец. А Ермилов пришел с
фуганком и говорит: "Всех ненавижу." Комментарии излишни. А
Денис Шафраныч заходит - и к делу. "Где, говорит, можно побеседовать с
вашим начальством?" "Сейчас сьездим..."
А
Танька Ясько забегает и спрашивает, как это - купили по 2 доллара, продали
вдвое меньше вдвое дешевле - и наварили 10 лимонов. Повязали. А
Таня Лямина мило улыбалась. Говорит - с испугу. Вперед. А Вера прикинула,
сколько всем, а особенно ей, сидеть если честно и пошла сдаваться в МУР.
Но
там уже были предупреждены и сразу направили в Ганнушкина. А
Петрунев приходит - сидит Лашка грустный и говорит, что всех, мол, порепали.
Бежит
Петрунев в Ганнушкина и говорит: "Покупаю! Почем все безналом?"
Так
они все и сидят. Олежка им лекарства носит, Михал Джаныч кушать готовит. Только
он на вечернем учится, так что часто сидит корпорация МИ-сервис без ужина.