Евгений Стромынкин
(канонический текст)
Глава 5.
Учиться, учиться
И учиться.
Н. ХРУЩEВ.
1
Есть (я знакомлю вас с Ириной),
Есть на Козихе, за прудом,
Доходный дом один старинный -
Во весь квартал - огромный дом.
Кирпично-красные каюты -
Тут без претензий, без уюта
Студенты жили издавна,
Потом сменились времена,
Вселились прочно в эти кельи
Врачи, работники пера,
Певцы, портнихи, шофера,
Рантье, пространщики, лакеи,
Проводники, учителя,
Три метра на душу деля.
2
Был Ирин предок педагогом,
Здесь он и жил, уча детей
Местоименьям и предлогам,
Лет двадцать кряду, а затем
Зимой тридцать седьмого года
Объявлен был врагом народа,
Приговорен к восьми годам.
Отправился на Магадан,
Там отбыл срок, когда без гроша,
В лохмотьях он спешил зимой,
На крыше спального домой,
В борьбе за место наземь сброшен
Был на ходу пинком ноги
И под колесами погиб.
3
Сквозь свежих истин лабиринты
Всплывут, бывало, по ночам
Воспоминанья у Иринки,
Как на нее отец ворчал,
Как шлепал и водил на елку,
Рассказы вспомнит про маевку,
Про суд, про ссылку, про Сибирь,
Как друг в побеге подсобил,
И как отца, когда казачий
Разоружали эшелон,
Снаряд контузил тяжело,
Как выжил, в школу был назначен,
И напоследок мозг разит
НКВД ночной визит.
4
Отца слова: "Ну что ж, берите."
Как лай, короткий мамин вскрик...
Блуждает Ира в лабиринте,
А выход заперт, выход скрыт.
Никак не сыщет нужной двери,
А и найдет - так не поверит,
Ей солнце застит кривды чад,
Призывы власти же звучат
Парадно, живо и речисто,
Их ей не вынести парад,
Прошла невинности пора
Отвратно, лживо и нечисто
Их прежний выглядит престиж,
Потери веры не простишь.
5
А утром, смотришь, без натуги
Ночной кошмар уже забыт -
Не тронуто нутро натуры
У Иры ржавчиной обид,
Давай смеяться, петь и стряпать,
Чертить, сдавать "Основы" на пять,
Белье стирать, стихи учить,
В бюро скучать, коньки точить -
Не девушка, а воплощенье
Мечты новейшего вождя,
Усердно зубрит, в вуз придя
И не вдается в размышленья,
Куда ведут, какой ценой,
И не короче ль путь иной.
6
Красноречив новейший зодчий,
Когда собрание случись,
В пылу заботливости отчей
Твердит: "Учись, учись, учись,
И зря в политику не суйся,
Не для того свои ресурсы
Тебе дает рабочий класс,
Чтоб ты плевал в иконостас
И раздражал больших сагибов,
Чтоб изощрял свой интеллект
На протяженьи пяти лет
Среди уклонов и загибов,
Среди нетоптанных дорог.
Стране не нужен демагог."
7
И все же мы встаем с коленей,
Мы не трезвоним, не кричим,
А ищем смысла у явлений
И связи следствий и причин.
Клеймят нас кличкой демагога,
Сулят казенную дорогу,
Ну как плечами не пожать -
Довольно нас ужо пугать.
Отец, отец, оставь угрозы,
Они, ей-право, невпопад,
Ведь юность не гомеопат,
Не делит истину на дозы,
Пусть глупо лезть нам на рожны -
Но правду все мы знать должны.
8
Вполне лояльная по виду,
Ирина пережечь смогла
Изжогу собственной обиды
На жажду общего тепла.
Смеясь над властью Гименея,
Лишь только в правде пламенея,
Она ценила у ребят
Критический и трезвый взгляд,
И от того-то так внимала
Потоку Жениных острот,
И этот умственный фокстрот
Не тяготил ее нимало,
Как тяготил других порой
Своей бенгальскою игрой.
9
Он ей казался страшно смелым,
За словом он в карман не лез,
А между фразами и делом
У нас исчез дремучий лес.
Вначале мира было слово,
Оно ж - всех наших дел основа,
А делу - только и делов,
Что фактом быть в поддержку слов.
Когда ж с безнравственной ухмылкой
Все то, что свято, он чернил,
Она шептала: "Как он мил,
Как он учен, какой он пылкий,
Как тяжело взирать ему
На окружающую тьму."
10
Лицом она была приятна,
И в тальи - тонкой как струна,
Как кошка белая, опрятна,
Как математика, стройна,
Чуть вздернут нос, в глазах смешинки,
А губы - словно две снежинки,
Как два несмятых лепестка
Полураскрытого цветка.
И в эту ночь, среди сверканья
Полупритушенных огней
Был шарф сиреневый на ней
И платье из легчайшей ткани -
Тот сорт, в котором на просвет
Весь виден тела силуэт.
11
Евгений, мы уже сказали,
С девчонками молчать привык,
Но в этот вечер, в этом зале
Обрел внезапно он язык,
Он даже увлекаться начал -
О бале, о гостях судачил,
Желчь разлилась в нем, впал он в раж,
А все C2H5OH -
Затейник многомиллионный,
Замена фильмов и газет,
Могучий вклад в страны бюджет.
Молол парами вдохновленный
Евгений перец эпиграмм,
И мне отсыпал килограмм.
12
И вот танцует Женя с Ирой,
В полупространстве взор застыл,
Мелькают - успевай фиксируй -
Улыбки, стенгазет листы,
Медали, лысины, колонны,
Китайцы, клипсы, кисея,
У стойки с пивом толчея,
Прически модные тарзаньи
Плафоны, шеи, жемчуга,
Семиты из Кременчуга
И самородки из Рязани.
Смолкал и снова лязгал джаз -
Они не слышали кружась.
13
Гляжу я, мой герой растерян,
В нем что-то новое горит,
Уже не треплет про гостей он,
А комплименты говорит,
Как будто струйками озона,
Как будто закисью азота
Его внезапно обдало,
Тревожно сделалось, светло,
Смело барьер - и сразу стали
Как речи, руки их смелы,
Как руки, взор они сплели,
Как взоры, речи их блистали.
Так пролетел, должно быть, час,
В угаре увлеченья мчась.
14
Но есть недуг, которым болен
Класс образованных людей,
Кто лишь по книжкам - в вузах, в школе -
Искусством жизни овладел.
Мы импотенты к чувствам свежим -
На компоненты мы их режем,
Мы вспомним, глядя в потолок,
Страстей подробный каталог,
Намек на страсть едва учуяв,
Смекнем, откуда вдруг она,
И кстати ль, и на что годна,
Как негра, мы ее линчуем,
И неразменный рубль души
Шутя меняем на гроши.
15
Кто так по книжному воспитан,
Тот поневоле Арлекин -
Из лоскутков себя кроит он,
На каждый клеит ярлыки,
Не ступит шага по простому -
Все по Руссо да по Толстому,
Полсотней слов определив
Любой сердечный перелив,
О чувствах судит он умело,
Хоть самому-то, может быть,
И не придется полюбить,
Но помнит, как любил Ромео,
Не знает счастья жить сплеча,
Вполсилы радость и печаль.
16
Нет, как бы вы ни распинались
О пользе мозговых фибрил,
Все разъедающий анализ
Вреда немало натворил,
Вот и сейчас - в мозгу у Жени
Нейронов началось движенье,
Заволновалася кора - гляди, любовная игра,
А с кем, что в Ире есть? Немного,
Смешлива, сдержанна, нежна,
Такая ли тебе нужна?
Прикинь. И под пустым предлогом
Расставшись с девушкой своей,
Евгений вышел из фойе.
17
Ушел, исчез, во тьме он скрылся.
Лишь еле слышно снег хрустел,
Весь свет пред Ирою затмился,
Ночного бала карусель
Скучна ей стала и противна,
И вальс, и путы серпантина,
Оскалы лиц, шуршащий шелк -
Ах, ах, к чему, ведь он ушел,
И мысли ею овладели -
Уйти самой, скорей уйти
От джаза, масок, конфетти,
Скорей забыться сном в постели,
Забыть и взгляд его, и речь,
Скорей в постель, скорее лечь.
18
Высоко над двора квадратом
Шло продвижение светил,
И месяц дворником завзятым
Меж них порядок наводил -
Кого зажжет, кого потушит,
Кого сомнет своею тушей,
Кому, свою превысив власть,
В сердцах велит с небес упасть,
Как светлячки с болот Полесских
Как символ счастья - семь слонят,
В плену планет плыл плот Неяд,
Сплошь в млечной пыли бледном блеске,
Вздохнул Евгений - хорошо,
Ах, хорошо, что я ушел.
19
Вот только Иру я обидел,
Пойду-ка спать, да нет, постой,
Какая ночь, гляди - Юпитер
Перемигнулся со звездой,
Вот шепот слышится снежинок,
Вот на ноге моей ботинок
Ведет с коллегой перескрип,
Вот шепчутся верхушки лип,
Ну почему ж и я с Ириной
Не мог вот так всю ночь провесть,
Низать намеки, шутки, лесть
Одной цепочкой длинной-длинной,
Ей руку жать, ответа ждать,
Вернуться что-ли, наверстать?
20
Линял, линял под звездным ливнем
Остряк до кончиков волос,
Иные чувства зацвели в нем,
Безверье старое рвалось.
Впервые он, к смешному чуткий,
Не отозвался новой шуткой,
Когда, оборотясь назад,
Он повстречал ее глаза.
Она была в своем наряде,
С рукой, чуть прикрывавшей грудь,
С лицом испуганным чуть-чуть
Подобна сказочной Наяде.
Что было дальше - умолчу,
Мне лирика не по плечу.
* * *
|